В мире этой благородной дамы циркачей считали за людей третьего сорта, и только подлость одного негодяя, решившего скомпрометировать ее, позволила шуту приблизиться к красавице без маски, но под видом, увы, другого человека, знатного графа.
В мире этой благородной дамы циркачей считали за людей третьего сорта, и только подлость одного негодяя, решившего скомпрометировать ее, позволила шуту приблизиться к красавице без маски, но под видом, увы, другого человека, знатного графа.
