90-летняя фрау Штерн проводит время в современном Берлине на манер берлинской же молодежи — употребляет марихуану, стрижется у личного молодого барбера (и, кажется, пытается с ним даже флиртовать), зависает на районе — правда, с внучкой. Штерн выжила в Холокосте и вообще слишком надолго задержалась на этом свете, поэтому постоянно и уверенно заявляет о своем стойком желании умереть. При этом, пожилая еврейка борется с внутренним недоверием к современным немцам, которые ее окружают, — помнит, как они себя повели еще полвека тому назад.
Alan, Jan and Liya, born in Kurdistan, raised in Stuttgart, want to grant their deceased mother her final wish: to be buried beside her husband, who died in the war, in their home village in Kurdistan. The clan objects, but the three set out anyway. A risky journey to a homeland wracked by strife.
Зимний островок Зюльт… Жем встречает отчаявшегося Езуса на пляже за Вестерландом. В отличии от Жема Езус не определился со своим будущим. Жем принимает его у себя дома и они влюбляются друг в друга. Жем начинает заботится о своём новом друге. При этом его личная жизнь превращается в хаос. Он часто прогуливает работу, забрасывает своих друзей и всё больше отлучается от окружающего мира. Эти двое устанавливают четыре главных правила, нарушить которые можно только сообща: нельзя курить травку, нельзя блевать, нельзя лгать и нельзя умирать. Но при их всё большей близости их взгляды на жизнь начинают рушиться. Езус дорожит отношениями с Жемом. Жем же начинает сомневаться во многих вещах, которые были для него раньше ориентиром.
