Natalya Surkova

«Зимы не будет» - фильм, состоящий из 14 коротких новелл, каждая со своим сюжетом и музыкальной темой. По сути, это экранизация одноимённого альбома российского авангардного певца Леонида Фёдорова.

Псевдодокументальный (mockumentary) экспериментальный фильм, в котором показан один день из жизни молодого человека. Действие происходит в День Советской Космонавтики, 12 апреля одного из последних лет существования СССР. За окном постепенно теплеет, ощущается наступление весны, сулящей надежду на возможность перемен в стране. Герой фильма увлекается космосом. Юноша, боготворящий Гагарина, занимается реконструкцией, изготовлением униформы, в которой ходил космонавт в расцвете своей славы. Ещё наш герой – кинолюбитель. Он снимает фильмы с сюжетами космических полётов и демонстрирует их своим друзьям. Фильм стилизован под любительские кинофильмы 1980-х годов и снят на цветной 16-мм плёнке фирмы "Свема", изготовленной ещё в Советском Союзе. Качество этой киноплёнки позволяет зрителю наиболее полно погрузиться в атмосферу времени действия фильма, который посвящён советской космонавтике и Эдварду Вуду Младшему.

Две совершенно традиционные пары возлюбленных тёплой летней ночью совершают друг перед другом своеобразный каминг-аут, рассказывая о своих скрытых приключениях из предыдущей жизни. Импульсом к созданию фильма стала одноимённая книга русского религиозного философа Василия Розанова, умершего 100 лет назад. Его трактат был посвящен исследованию сексуальности и её отрицания в христианстве. Фильм снят в стилистике экспериментальных фильмов 1920-х годов с нелинейным повествованием полным странных сюрреалистических образов. Он чёрно-белый и лишён диалогов. Изображение положено на музыку Александра Скрябина «Поэма экстаза», сочинённую и исполненную также в начале 20-го века.

Музыкально-поэтическая композиция «О вещая душа моя» на стихи Фёдора Ивановича Тютчева для Чтеца, Фортепиано и Струнного оркестра композитора Сергея Александровича Осколкова послужила звуковой основой для философской притчи о Любви человеческой и божественной, о круговороте жизни, об упадке цивилизации, и о том, что последние станут первыми. Фильм снят как сон, и использование эстетического ряда экспериментального кинематографа только подчеркивает это состояние.

Одиночество человека перед лицом природы. Одиночество в городской среде. Одиночество как образ жизни. Одиночество перед самим собой… Фильм посвящён художникам «Серебряного века». Это посвящение относится в первую очередь к Казимиру Малевичу и Эдварду Мунку. В оформлении постера использована картина Эдварда Мунка «Меланхолия» (1892)

Романтическая фантазия по мотивам "Двух песен" Марины Цветаевой. Пронизана тоской мимолётных встреч и долгих расставаний - излюбленной темой времён позднего Серебряного века, пришедшегося на начало Великой войны.

"Эту историю рассказала мне бабушка в далёком детстве. Сейчас я знаю об этом гораздо больше, но до сих пор память хранит те первые детские впечатления." Так увидела и вообразила в своих детских фантазиях рассказ бабушки о Христе и Апостолах маленькая девочка. Сегодня уже мало кто помнит, что всего несколько десятилетий назад в деревенских домах рядом с иконами ещё можно было увидеть лубочные картинки на религиозные темы. Они окончательно исчезли из обихода только в 60-х годах прошлого века. Конечно, их создатели не были профессиональными иконописцами или знатоками богословия. Рисовали, как умели, как чувствовали, не зная ни правил, ни канонов. Простые необразованные люди, самородки, стремились прославить Бога своим творчеством, что находило отклик в душах таких же крестьян или мастеровых, как они сами.

"Эту историю рассказала мне бабушка в далёком детстве. Сейчас я знаю об этом гораздо больше, но до сих пор память хранит те первые детские впечатления." Так увидела и вообразила в своих детских фантазиях рассказ бабушки о Христе и Апостолах маленькая девочка. Сегодня уже мало кто помнит, что всего несколько десятилетий назад в деревенских домах рядом с иконами ещё можно было увидеть лубочные картинки на религиозные темы. Они окончательно исчезли из обихода только в 60-х годах прошлого века. Конечно, их создатели не были профессиональными иконописцами или знатоками богословия. Рисовали, как умели, как чувствовали, не зная ни правил, ни канонов. Простые необразованные люди, самородки, стремились прославить Бога своим творчеством, что находило отклик в душах таких же крестьян или мастеровых, как они сами.

Римейк фильма братьев Люмьер "Прибытие поезда"

На отдаленном, почти необитаемом острове есть два нежно дружелюбных представителя некогда противоборствующих сторон. Они давно привыкли друг к другу и не ожидают никаких изменений в жизни. И вдруг на острове появляется женщина!

Этот Петербург вы не увидите на обложках глянцевых журналов и рекламных брошюр. Этот город оглушен и жесток, и в нем обитают очень разные, часто очень мрачные люди.

Великолепная стилизация,исполненная средствами немого кино. (формулировка из анонса программы 30-го Международного Кинофестиваля в Роттердаме).

Фильм был сделан во времена августовского переворота 1991 года в Ленинграде, СССР. Уважение манеры запатентованного параллельного кинотеатра с использованием ручной камеры. Впоследствии Ларс фон Триер в своей «Догме» пошел тем же путем, используя карманную камеру без штатива или специальную подсветку. Саундтрек к фильму - саундтрек к призыву Комитета по чрезвычайным ситуациям для Всесоюзного радио 19 августа 1991 года. Фильм захватил момент изменения красного триколорного флага на крыше Мариинского дворца 20 августа 1991 года.

Невероятная фантасмагория карусельных людей, которых принято называть отбросами общества.

Скрытый эротизм Питера, проявляющийся только в белую ночь, возбудил режиссера на создание этого фильма. С помощью необычных персонажей, веселящихся на улицах предутреннего города, вскрываются те или иные тайные элементы, вложенные архитекторами в каменную ткань нашего города. Этот фильм является последним, снятым в СССР, так как смонтирован и показан он был впервые 18 августа 1991 года – за день до путча.

Весь день петербургской богемы в 4 минутах фильма.

Порою очень сложно отличить грёзы от реальности. Что есть мечта? Забвение или полёт? Мечта содружествует с любовью, которая без выбора может вдруг овладеть каждым. Любовь незримо присутствует во всём: в горении свечи, дрожании лепестка, шёпоте ветра или трепете крыльев бабочки… Провал в никуда, падение в вечность, бесконечность парения… Пласт проблем и каждодневных накоплений забот, страданий, ожиданий. Но вдруг: погружение в себя, в свою сущность, в своё изначальное. И отрыв: головокружение, падение, парение, погружение в свежесть росы, влаги, родника… Наконец: просветление, очищение, ясность мысли, радость существования. А затем: вновь полёт, слияние и растворение в вечности!

На протяжении фильма-трилогии главный герой проходит через целый ряд искушений, которые губят его душу и доводят, в конце концов, до сумасшедшего дома. В общем смысле, фильм аллегорически показывает трагический путь российского люмпен-интеллигента, затерявшегося между прошлым и настоящим, не находящего в себе сил принять и осмыслить свалившихся на него неожиданных перемен, случившихся в нашей стране двадцать лет назад. В глобальном смысле - трагический круг русской истории.

Трагикомедия абсурда, снятая по мотивам произведений Даниила Хармса (1905-1942). Пытаясь воссоздать реалии 30-х годов, на которое пришёлся расцвет творчества Хармса, режиссёр воспроизводит манеру съемок, актёрской игры того времени и вводит в картину «состаренный» звук. Тем самым ему удаётся добиться максимальной достоверности звучания авторского текста и помочь зрителю погрузиться в атмосферу, в которой жил и творил классик абсурда. Это – мир иллюзий, намёков и ассоциаций, отражающий поток сознания творца, живущего в эпоху молчания.

Несколько фрагментов одного дня в Ленинграде осенью 1989 года преломились в воображении художника.

Фильм снимался как финальная часть спектакля "Выпей море, Ксанф" театра-студии "НЕО" (Ленинград 1987-1989). В результате спектакль был изменён и фильм приобрел самостоятельность. Он воспринимается как аллегория актёрского ремесла.