Artem Moskalev

История о том, как в свой день рождения кот Пишто сначала поссорился, а потом помирился с родными. И как после этого наступила весна.

История о том, как в свой день рождения кот Пишто сначала поссорился, а потом помирился с родными. И как после этого наступила весна.

Последние двадцать два года Виктор Степанов живет в глухом лесу в пяти километрах от ближайшей деревни. Его дом – это навес из плотной ткани в несколько слоёв, железная печка и земляной пол. Мысли о природе и месте человека в биосфере сопровождают Виктора всю жизнь. Он говорит, что после девяти месяцев жизни в лесу остаешься будто голым – наедине с самим собой. От тоски порой некуда деться, но отшельник черпает силы в своей неразрывной связи с природным естеством.

Последние двадцать два года Виктор Степанов живет в глухом лесу в пяти километрах от ближайшей деревни. Его дом – это навес из плотной ткани в несколько слоёв, железная печка и земляной пол. Мысли о природе и месте человека в биосфере сопровождают Виктора всю жизнь. Он говорит, что после девяти месяцев жизни в лесу остаешься будто голым – наедине с самим собой. От тоски порой некуда деться, но отшельник черпает силы в своей неразрывной связи с природным естеством.

Последние двадцать два года Виктор Степанов живет в глухом лесу в пяти километрах от ближайшей деревни. Его дом – это навес из плотной ткани в несколько слоёв, железная печка и земляной пол. Мысли о природе и месте человека в биосфере сопровождают Виктора всю жизнь. Он говорит, что после девяти месяцев жизни в лесу остаешься будто голым – наедине с самим собой. От тоски порой некуда деться, но отшельник черпает силы в своей неразрывной связи с природным естеством.

Последние двадцать два года Виктор Степанов живет в глухом лесу в пяти километрах от ближайшей деревни. Его дом – это навес из плотной ткани в несколько слоёв, железная печка и земляной пол. Мысли о природе и месте человека в биосфере сопровождают Виктора всю жизнь. Он говорит, что после девяти месяцев жизни в лесу остаешься будто голым – наедине с самим собой. От тоски порой некуда деться, но отшельник черпает силы в своей неразрывной связи с природным естеством.