Ivan Orlenko

When he was dying, that memory stuck in his brain like a broken record of a hit song from the distant past that he had heard a million times, but could not understand the lyrics. Perhaps that was fate speaking to him in an unknown language.

When he was dying, that memory stuck in his brain like a broken record of a hit song from the distant past that he had heard a million times, but could not understand the lyrics. Perhaps that was fate speaking to him in an unknown language.

When he was dying, that memory stuck in his brain like a broken record of a hit song from the distant past that he had heard a million times, but could not understand the lyrics. Perhaps that was fate speaking to him in an unknown language.

Ukraine is hardly visible on the map of the world. At the same time, it is one of the very few countries that have a positive image of future. There is no festival like GOGOLFEST in the whole world. It takes place every year since 2007 in Ukraine. The festival is established by Vlad Troitskyi, a Ukrainian director, screenwriter, actor and the founder of Dakh Theatre. GOGOLFEST breaks the old way of thinking and shatters the ferrous curtain of ghosts of the past. His task is to resume the tradition of the avant-garde.

Таинственное существо, не мышь и не крыса, иногда появляется в старой синагоге на юго-западе Украины в конце 1930-х годов, никто не может его поймать. Несмотря на то, что мужчины-прихожане давно привыкли к загадке, что прячется под деревянными лавками (а женщины привычно визжат, когда замечают эту тварь, прерывая тем самым тишину во время служений), один мальчик обсессивно охотится за животным, ничего больше не видя перед собой, не замечая даже той катастрофы, что происходит прямо у него перед носом, — для него это своеобразный путь духовного познания.

Таинственное существо, не мышь и не крыса, иногда появляется в старой синагоге на юго-западе Украины в конце 1930-х годов, никто не может его поймать. Несмотря на то, что мужчины-прихожане давно привыкли к загадке, что прячется под деревянными лавками (а женщины привычно визжат, когда замечают эту тварь, прерывая тем самым тишину во время служений), один мальчик обсессивно охотится за животным, ничего больше не видя перед собой, не замечая даже той катастрофы, что происходит прямо у него перед носом, — для него это своеобразный путь духовного познания.