Sound Director
Когда-то многолюдная русско-татарская деревня Танкаевка постепенно приходит в запустение. Заброшенные деревянные дома зияют провалами окон, зарастают лебедой и черемухой фруктовые сады. И тем не менее жизнь оставшихся двенадцати обитателей продолжается: они неторопливо чинят ржавый трактор, вяжут березовые веники, лепят пельмени и, вспоминая о прошлом, поют старые забытые песни.
Producer
Когда-то многолюдная русско-татарская деревня Танкаевка постепенно приходит в запустение. Заброшенные деревянные дома зияют провалами окон, зарастают лебедой и черемухой фруктовые сады. И тем не менее жизнь оставшихся двенадцати обитателей продолжается: они неторопливо чинят ржавый трактор, вяжут березовые веники, лепят пельмени и, вспоминая о прошлом, поют старые забытые песни.
Director of Photography
Когда-то многолюдная русско-татарская деревня Танкаевка постепенно приходит в запустение. Заброшенные деревянные дома зияют провалами окон, зарастают лебедой и черемухой фруктовые сады. И тем не менее жизнь оставшихся двенадцати обитателей продолжается: они неторопливо чинят ржавый трактор, вяжут березовые веники, лепят пельмени и, вспоминая о прошлом, поют старые забытые песни.
Screenplay
Когда-то многолюдная русско-татарская деревня Танкаевка постепенно приходит в запустение. Заброшенные деревянные дома зияют провалами окон, зарастают лебедой и черемухой фруктовые сады. И тем не менее жизнь оставшихся двенадцати обитателей продолжается: они неторопливо чинят ржавый трактор, вяжут березовые веники, лепят пельмени и, вспоминая о прошлом, поют старые забытые песни.
Director
Когда-то многолюдная русско-татарская деревня Танкаевка постепенно приходит в запустение. Заброшенные деревянные дома зияют провалами окон, зарастают лебедой и черемухой фруктовые сады. И тем не менее жизнь оставшихся двенадцати обитателей продолжается: они неторопливо чинят ржавый трактор, вяжут березовые веники, лепят пельмени и, вспоминая о прошлом, поют старые забытые песни.
