Ulrich Seidl

18th century Austria. Villages surrounded by deep forests. A woman is sentenced to death after killing a baby. Agnes is marrying her loved one and candidly prepares herself for a spouse life. Soon after, her head and heart start to feel heavy. Day after day, she is increasingly trapped in a murky and lonely path leading to evil thoughts. Maybe not just thoughts…

The Maynards and their children lead an almost perfect billionaire family life. Amon is a passionate hunter, but doesn’t shoot animals, as the family's wealth allows them to live totally free from consequences.

Ewald moved to Rumania years ago. Now in his 40s, he seeks a fresh start. Leaving his girlfriend, he moves to the hinterland. With young boys from the area, he transforms a decaying school into a fortress. The children enjoy a new, carefree existence. But the distrust of the villagers is soon awoken. And Ewald is forced to confront a truth he has long suppressed. Sparta is the brother film to Rimini, and the conclusion of Ulrich Seidl's diptych about the inescapability of the past and the pain of finding yourself.

Ewald moved to Rumania years ago. Now in his 40s, he seeks a fresh start. Leaving his girlfriend, he moves to the hinterland. With young boys from the area, he transforms a decaying school into a fortress. The children enjoy a new, carefree existence. But the distrust of the villagers is soon awoken. And Ewald is forced to confront a truth he has long suppressed. Sparta is the brother film to Rimini, and the conclusion of Ulrich Seidl's diptych about the inescapability of the past and the pain of finding yourself.

Ewald moved to Rumania years ago. Now in his 40s, he seeks a fresh start. Leaving his girlfriend, he moves to the hinterland. With young boys from the area, he transforms a decaying school into a fortress. The children enjoy a new, carefree existence. But the distrust of the villagers is soon awoken. And Ewald is forced to confront a truth he has long suppressed. Sparta is the brother film to Rimini, and the conclusion of Ulrich Seidl's diptych about the inescapability of the past and the pain of finding yourself.

In Rimini (2022) and Sparta (2022), Ulrich Seidl followed the lives of two brothers, Richie and Ewald, respectively. The former is a crooner long past his prime yet still beloved by hordes of late-middle-aged female fans who can also buy his sexual attention; the latter is a technician living in Romania and wrestling with his pedophile desires. These two tales were supposed to be told in one film – and now they finally are! The result offers a staggeringly different experience of the narrative(s). It's far more cerebral, above all a work of ideas.

Young women, Austrian style. Yesmin is Kurdish and wears a headscarf. She shoots a cheeky burqa video with Bella and Nati which makes the trio famous in the Muslim community. Controversy and alienation ensue. Immediate, exuberantly introverted cinema.

A man with the mental faculties of a child must save his mother, thereby becoming god and devil.

Richie Bravo, once upon a time a successful pop star, chases after his faded fame in wintry Rimini. Trapped between permanent intoxication and concerts for busloads of tourists, his world starts to collapse when his adult daughter breaks into his life.

Richie Bravo, once upon a time a successful pop star, chases after his faded fame in wintry Rimini. Trapped between permanent intoxication and concerts for busloads of tourists, his world starts to collapse when his adult daughter breaks into his life.

Richie Bravo, once upon a time a successful pop star, chases after his faded fame in wintry Rimini. Trapped between permanent intoxication and concerts for busloads of tourists, his world starts to collapse when his adult daughter breaks into his life.

This historical and analytical documentary draws attention to the background of the roots of "New Austrian Cinema" and presents Austria as a film country to be taken seriously. The audience gets to see rare early works by well-known filmmakers as well as shots of landscapes that served as a source of inspiration and locations that have produced important Austrian films since the end of the 19th century.

Lisa Weber’s portrait of Claudia, who had a son when she was 15 and now lives together with him, her mother and her brother in Vienna, is an affectionate and gentle film about the passing of time and about what happens when seemingly nothing is happening.

Русская эмигрантка и порноактриса Лиллиан решает пройти пешком США, чтобы вернуться домой. Путь её лежит от Нью-Йорка до Аляски: словно лосось на нересте, она всё время движется наперекор всему, поперёк течения.

О восстании мертвецов в небольшом австрийском городе.

Эгон Шиле — один из самых скандальных и провокационных художников Вены первой половины XX века. Неисправимый ловелас, вечно искавший вдохновения в объятиях прекрасного пола, Шиле, тем не менее, пронёс через всю жизнь привязанность к двум самым важным для него женщинам. Это Герти, его младшая сестра и первая муза, и Валли, первая любовь художника, увековеченная им на знаменитой картине «Смерть и дева».

Страшное в своей жестокости документальное изобличение охотников-туристов, убивающих ради "спортивного интереса". Цивилизованные европейцы целыми семьями приезжают в Африку, чтобы пострелять в красивейших животных, сфотографироваться рядом с их трупами, а после их разделывания украсить добытыми трофеями свои интерьеры.

Страшное в своей жестокости документальное изобличение охотников-туристов, убивающих ради "спортивного интереса". Цивилизованные европейцы целыми семьями приезжают в Африку, чтобы пострелять в красивейших животных, сфотографироваться рядом с их трупами, а после их разделывания украсить добытыми трофеями свои интерьеры.

Страшное в своей жестокости документальное изобличение охотников-туристов, убивающих ради "спортивного интереса". Цивилизованные европейцы целыми семьями приезжают в Африку, чтобы пострелять в красивейших животных, сфотографироваться рядом с их трупами, а после их разделывания украсить добытыми трофеями свои интерьеры.

На окраине кукурузного поля в сельской глуши стоит дом. 10-летние близнецы ждут возвращения своей матери. Когда она приходит, ее лицо закрывают бинты после пластической операции. С этого момента все меняется — отчужденная и холодная, она постепенно изолирует их семью от внешнего мира. Мальчики начинают подозревать, что эта женщина — не их мать, и пытаются выяснить правду любой ценой

На окраине кукурузного поля в сельской глуши стоит дом. 10-летние близнецы ждут возвращения своей матери. Когда она приходит, ее лицо закрывают бинты после пластической операции. С этого момента все меняется — отчужденная и холодная, она постепенно изолирует их семью от внешнего мира. Мальчики начинают подозревать, что эта женщина — не их мать, и пытаются выяснить правду любой ценой

This cinematic portrait shows the Austrian filmmaker Ulrich Seidl at work. The much-discussed ‘Seidl method’ is conveyed here vividly and directly: The camera watches over Seidl’s shoulder during the filming of his new production IM KELLER, and observes him at the rehearsals for his latest theatre production ‘Böse Buben / Fiese Männer’. The film paints the picture of a fascinating and exceptional artist using a combination of extensive interviews and excerpts from earlier works.

Filmmaker Ulrich Seidl explores of the dark underside of the human psyche by entering Austrian basements fitted out as private domains for secrets and fetishes.

Filmmaker Ulrich Seidl explores of the dark underside of the human psyche by entering Austrian basements fitted out as private domains for secrets and fetishes.

Filmmaker Ulrich Seidl explores of the dark underside of the human psyche by entering Austrian basements fitted out as private domains for secrets and fetishes.

Filmmaker Ulrich Seidl explores of the dark underside of the human psyche by entering Austrian basements fitted out as private domains for secrets and fetishes.

В этом киноальманахе самые известные и самые молодые фестивальные режиссёры мира объединились, чтобы отпраздновать семидесятилетний рубеж одного из самых влиятельных фестивалей кино. Каждому режиссёру в рамках полутора минут была дана возможность изобразить свой неповторимый стиль на экране и по-своему признаться в любви кинематографу.

Её мать уезжает в Кению в поисках мальчиков, готовых предоставить ей любовные услуги. Её тетя — католик, с головой поглощённая проповедованием Евангелия. А 13-летняя Мелани проводит свои каникулы в диетическом лагере в Австрийских горах. В перерывах между физическими упражнениями и консультациями по вопросам питания, ночными боями подушками и тайными соревнованиями «кто больше выпьет» на местной дискотеке она влюбляется в доктора и по совместительству директора лагеря, который старше её на сорок лет…

Её мать уезжает в Кению в поисках мальчиков, готовых предоставить ей любовные услуги. Её тетя — католик, с головой поглощённая проповедованием Евангелия. А 13-летняя Мелани проводит свои каникулы в диетическом лагере в Австрийских горах. В перерывах между физическими упражнениями и консультациями по вопросам питания, ночными боями подушками и тайными соревнованиями «кто больше выпьет» на местной дискотеке она влюбляется в доктора и по совместительству директора лагеря, который старше её на сорок лет…

Анна-Мария, по профессии рентгенотехник, уверена, что рай — там, где Иисус. Она посвящает весь свой отпуск миссионерской работе, чтобы Австрию можно было вернуть на путь добродетели. Ежедневно она совершает паломничество по Вене,: ходит от дома к дому с полуметровой статуей девы Марии. В один прекрасный день после многих лет отсутствия домой возвращается ее муж, мусульманин из Египта, прикованный к инвалидному креслу.

Анна-Мария, по профессии рентгенотехник, уверена, что рай — там, где Иисус. Она посвящает весь свой отпуск миссионерской работе, чтобы Австрию можно было вернуть на путь добродетели. Ежедневно она совершает паломничество по Вене,: ходит от дома к дому с полуметровой статуей девы Марии. В один прекрасный день после многих лет отсутствия домой возвращается ее муж, мусульманин из Египта, прикованный к инвалидному креслу.

Анна-Мария, по профессии рентгенотехник, уверена, что рай — там, где Иисус. Она посвящает весь свой отпуск миссионерской работе, чтобы Австрию можно было вернуть на путь добродетели. Ежедневно она совершает паломничество по Вене,: ходит от дома к дому с полуметровой статуей девы Марии. В один прекрасный день после многих лет отсутствия домой возвращается ее муж, мусульманин из Египта, прикованный к инвалидному креслу.

Если даме слегка за пятьдесят, означает ли, что её сексуальная жизнь закончилась?! В строгой, флегматичной Австрии, откуда родом наша героиня Тереза, — вполне вероятно. Но в жаркой, чувственной Кении, куда она собралась в отпуск, секс только начинается! Ведь здесь к услугам любой белой женщины десятки черных жрецов любви с белозубой улыбкой и отменной эрекцией. Проблема «активного» отдыха для дам пост-бальзаковского возраста лишь в одном: вулкан доступной эротики детонирует невостребованный запас нежных чувств, которые безжалостно разбиваются о неприступную меркантильность местных альфонсов.

Если даме слегка за пятьдесят, означает ли, что её сексуальная жизнь закончилась?! В строгой, флегматичной Австрии, откуда родом наша героиня Тереза, — вполне вероятно. Но в жаркой, чувственной Кении, куда она собралась в отпуск, секс только начинается! Ведь здесь к услугам любой белой женщины десятки черных жрецов любви с белозубой улыбкой и отменной эрекцией. Проблема «активного» отдыха для дам пост-бальзаковского возраста лишь в одном: вулкан доступной эротики детонирует невостребованный запас нежных чувств, которые безжалостно разбиваются о неприступную меркантильность местных альфонсов.

Если даме слегка за пятьдесят, означает ли, что её сексуальная жизнь закончилась?! В строгой, флегматичной Австрии, откуда родом наша героиня Тереза, — вполне вероятно. Но в жаркой, чувственной Кении, куда она собралась в отпуск, секс только начинается! Ведь здесь к услугам любой белой женщины десятки черных жрецов любви с белозубой улыбкой и отменной эрекцией. Проблема «активного» отдыха для дам пост-бальзаковского возраста лишь в одном: вулкан доступной эротики детонирует невостребованный запас нежных чувств, которые безжалостно разбиваются о неприступную меркантильность местных альфонсов.

Two directors shoot a documentary about the controversial director and pugnacious actor Peter Kern. But he cannot be easily rammed into the classical form of a documentary.

Две отдельные судьбы. Два разных вектора. Ольга, медсестра с Украины, бросает свою семью, чтобы искать лучшую жизнь на Западе и в итоге работает уборщицей в доме престарелых в Австрии. Пауль, безработный охранник из Вены, ищет причину вставать по утрам, отправляется вместе с отчимом на Восток и в итоге оказывается на Украине. Двое молодых людей, жаждущие начать новую жизнь, столкнулись с суровой реальностью. Две истории о поисках счастья и материальной выгоды, о темных сторонах сексуальности и смерти и о том, как трудно чистить зубы чучелу лисы.

Две отдельные судьбы. Два разных вектора. Ольга, медсестра с Украины, бросает свою семью, чтобы искать лучшую жизнь на Западе и в итоге работает уборщицей в доме престарелых в Австрии. Пауль, безработный охранник из Вены, ищет причину вставать по утрам, отправляется вместе с отчимом на Восток и в итоге оказывается на Украине. Двое молодых людей, жаждущие начать новую жизнь, столкнулись с суровой реальностью. Две истории о поисках счастья и материальной выгоды, о темных сторонах сексуальности и смерти и о том, как трудно чистить зубы чучелу лисы.

Две отдельные судьбы. Два разных вектора. Ольга, медсестра с Украины, бросает свою семью, чтобы искать лучшую жизнь на Западе и в итоге работает уборщицей в доме престарелых в Австрии. Пауль, безработный охранник из Вены, ищет причину вставать по утрам, отправляется вместе с отчимом на Восток и в итоге оказывается на Украине. Двое молодых людей, жаждущие начать новую жизнь, столкнулись с суровой реальностью. Две истории о поисках счастья и материальной выгоды, о темных сторонах сексуальности и смерти и о том, как трудно чистить зубы чучелу лисы.

Experimental short film from 2006.

Twenty-eight well-known filmmakers living and working in Austria were invited by WIENER MOZARTJAHR 2006, to produce associative miniatures on Mozart. Requirement: they had to be one-minute artistic short films. The directors come from a whole range of different backgrounds, ranging from animated, experimental and short film to documentaries and feature films. The result is a multi-facetted sampler of diverse formal and contextual positions with regard to Mozart’s person and his influence on today’s society, art and culture. The contributions run the gamut from experimental-conceptual statements through socio-critical and documentary observations to pithy short feature films.

Six Catholics share their thoughts and problems with Jesus in different churches. The camera accompanies them.

Four film-makers embark on a cinematic survey of Austria, documenting the political and social state of the nation and its people. An eye-opening experience. In the wake of the 1999 elections, four filmmakers decided to go out with cameras in hand and gauge the mood of their countrymen, who had made Jörg Haider's FPO party the second most powerful in Austria. What they found was a country apparently "like any other" , filled with nice ordinary people. Who feel perfectly comfortable dreaming of a possible future without foreigners, or speaking with equanimity about the old days of the Third Reich.

Истории жителей Лос-Анджелеса, чьи судьбы пересеклись благодаря их любимым собакам.

Истории жителей Лос-Анджелеса, чьи судьбы пересеклись благодаря их любимым собакам.

A revealing and devastating portrait of a trio of aspiring real-life Viennese models. Vivian will stop at nothing to be a magazine cover girl. Lisa fills her time with routine plastic surgery and cocaine binges, while innocent Tanja focuses on the mystical through tarot cards, yoga, and raw animal energy.

A revealing and devastating portrait of a trio of aspiring real-life Viennese models. Vivian will stop at nothing to be a magazine cover girl. Lisa fills her time with routine plastic surgery and cocaine binges, while innocent Tanja focuses on the mystical through tarot cards, yoga, and raw animal energy.

An afternoon in the biggest fair of Germany.

An afternoon in the biggest fair of Germany.

Main character of this movie is Rene Rupnik, a former math teacher. He is forty years old and lives together with his mother in a desolate block of flats. Ever since his early youth women with big breasts have fascinated him, because they symbolise a kind of earth mother to him. He has never had an especially close relationship with his own mother; she was too 'bony' for him. Object of Rene's fantasy is the actress Senta Berger, to him everything a woman should be. Standing by the blackboard and explaining the mathematical laws of sine and cosine ('sinus' is bosom in Latin), Rene sings the praises of the female curves and those of Santa Berger in particular. Filmmaker Ulrich Seidl let the former teacher speak freely about his obsessions and desires, intercutting his monologues with scenes from the protagonist's day-to-day life.

Main character of this movie is Rene Rupnik, a former math teacher. He is forty years old and lives together with his mother in a desolate block of flats. Ever since his early youth women with big breasts have fascinated him, because they symbolise a kind of earth mother to him. He has never had an especially close relationship with his own mother; she was too 'bony' for him. Object of Rene's fantasy is the actress Senta Berger, to him everything a woman should be. Standing by the blackboard and explaining the mathematical laws of sine and cosine ('sinus' is bosom in Latin), Rene sings the praises of the female curves and those of Santa Berger in particular. Filmmaker Ulrich Seidl let the former teacher speak freely about his obsessions and desires, intercutting his monologues with scenes from the protagonist's day-to-day life.

In conurbations where hundreds of thousands live alongside one another, in the era of a highly technological society, in which communication has never played such a significant role, man has become lonely. Disappointed by his fellow human beings, he turns to animals. Dogs and other domestic animals serve him as companions, life partners, cuddly objects and bedfellows.

In conurbations where hundreds of thousands live alongside one another, in the era of a highly technological society, in which communication has never played such a significant role, man has become lonely. Disappointed by his fellow human beings, he turns to animals. Dogs and other domestic animals serve him as companions, life partners, cuddly objects and bedfellows.

What does modern art mean for ordinary visitors to an exhibition?

What does modern art mean for ordinary visitors to an exhibition?

Disappointed by failed relationships and the demands set by local women, more and more Austrians search for happiness in a marriage with women from Thailand and the Philippines. Asked about the positive properties of their Asian spouses, the answer of the Austrian husbands quite often is, "They don't talk back." Protagonist of the film is Karl S., a teacher in Vienna in his forties. Following his failed marriage he is now seeking a durable partnership and is on the lookout for a wife who doesn't question her traditional role. His solution: a wife from the Far East. Karl S. rounds up experiences and visits several mixed couples to get a clearer picture and to have his idea proven right. The film accompanies him on his search for the ideal woman and gives an insight into the imagination of these "last real men" who at the beginning seem to have hit the jackpot with their decisions

Disappointed by failed relationships and the demands set by local women, more and more Austrians search for happiness in a marriage with women from Thailand and the Philippines. Asked about the positive properties of their Asian spouses, the answer of the Austrian husbands quite often is, "They don't talk back." Protagonist of the film is Karl S., a teacher in Vienna in his forties. Following his failed marriage he is now seeking a durable partnership and is on the lookout for a wife who doesn't question her traditional role. His solution: a wife from the Far East. Karl S. rounds up experiences and visits several mixed couples to get a clearer picture and to have his idea proven right. The film accompanies him on his search for the ideal woman and gives an insight into the imagination of these "last real men" who at the beginning seem to have hit the jackpot with their decisions

Looks at two communities on either side of the Czech-Austrian border. There's an elderly man in Austria looking for a new wife, and he meets a lone single woman on the Czech side of the border.

Looks at two communities on either side of the Czech-Austrian border. There's an elderly man in Austria looking for a new wife, and he meets a lone single woman on the Czech side of the border.

A staged TV portrait of the Austrian cartoonist Gerhard Haderer; and first collaboration with Maria Hofstätter.

A staged TV portrait of the Austrian cartoonist Gerhard Haderer; and first collaboration with Maria Hofstätter.

This documentary, Ulrich Seidl's full-length film debut, examines the lives of the street newspaper sellers in Vienna, a mixture of men from Turkey, India, Pakistan, Egypt and Eastern Europe, standing out in all weathers, peddling the trivial Viennese tabloids. We see their lives on the street, their cramped living quarters, their minders, the 'training' days, and the inhumane process which keeps them working endless hour for little reward.

This documentary, Ulrich Seidl's full-length film debut, examines the lives of the street newspaper sellers in Vienna, a mixture of men from Turkey, India, Pakistan, Egypt and Eastern Europe, standing out in all weathers, peddling the trivial Viennese tabloids. We see their lives on the street, their cramped living quarters, their minders, the 'training' days, and the inhumane process which keeps them working endless hour for little reward.

A film about news, life and death. Before the media became so prevalent, we were concerned about our immediate neighborhood. At the end of the day, news was the subject of our conversations, but now it's possible to converse with someone at the other end of the globe. We do it all the time. It's simple. The world has become one big neighborhood. Now Headline News has replaced the back fence. That's the news service of the eigthies. It's a new idea and a new approach.

A film about news, life and death. Before the media became so prevalent, we were concerned about our immediate neighborhood. At the end of the day, news was the subject of our conversations, but now it's possible to converse with someone at the other end of the globe. We do it all the time. It's simple. The world has become one big neighborhood. Now Headline News has replaced the back fence. That's the news service of the eigthies. It's a new idea and a new approach.

'Old People' deals with a subject which was to preoccupy filmmaker Ulrich Seidl over many years and across a number of films: it portrays old people both at home and in nursing homes. This TV-report was produced as part of the 3-Sat series "Inter City" and deploys a typical TV commentary, a device Seidl has almost never used but which at the time was mandatory with this TV company.

Unfinished early documentary by Ulrich Seidl about a foto shooting with Sonja Kirchberger and Peter Baumann at the Tunisian seaside.

Unfinished early documentary by Ulrich Seidl about a foto shooting with Sonja Kirchberger and Peter Baumann at the Tunisian seaside.

Ulrich Seidl applies his characteristically gentle eye to the wonderful people of his hometown of Horn, documented making fools of themselves during an annual student ball.

Ulrich Seidl applies his characteristically gentle eye to the wonderful people of his hometown of Horn, documented making fools of themselves during an annual student ball.

Ulrich Seidl applies his characteristically gentle eye to the wonderful people of his hometown of Horn, documented making fools of themselves during an annual student ball.

The story of a 50-year-old dwarf who stopped growing at 1 meter 40 and plays the piano.

The story of a 50-year-old dwarf who stopped growing at 1 meter 40 and plays the piano.